Спасательный причал

СОЦИАЛЬНАЯ ГАЗЕТА №32(1274) от 10.08.2019г.

Спасительный причал

«Мы здесь не скучаем, – говорят жители пансионата. – Книжки читаем, в шахматы играем, рисуем, общаемся».

Как живётся в пансионате для ветеранов

БОЛЬНИЦА ИЛИ ДОМ? 
Было время, когда к пансионатам (или к домам престарелых, как их называли прежде) население относилось с некоторой долей недоверия, считая эти учреждения чем-то средним между тюрьмой и больницей. Мол, те, кто туда попадает, вынуждены доживать свой век в лишениях и одиночестве. Но с годами негативное отношение к понятию «достойная старость», равно, как и к гос­учреждениям, где пожилых окружают заботой и вниманием, к счастью, меняется. 
На какой уход могут рассчитывать ветераны в пансионате? Чем занимаются его постояльцы, каков их режим, имеют ли они возможность выходить за пределы территории? Как вообще пожилые люди попадают в эти учреждения? Чтобы найти ответы на эти вопросы, мы отправились в обычный пансионат для ветеранов и инвалидов в самарской глубинке – в село Романовка Шенталинского района. 
Открылся он двадцать три года назад на базе сельской трехэтажной больницы и рассчитан на 45 человек. Причем местные – шенталинцы – составляют только 40 процентов насельников. Остальные подопечные – из разных районов и городов Самарской области. И что удивительно: мужчин здесь вдвое больше, чем женщин. 
У половины постояльцев есть дети, внуки или другие родственники, которые время от времени их навещают. Остальные – люди одинокие, те, кто не обзавелся семьей либо потерял всех близких в силу жизненных обстоятельств. 
– Первое время сельчане довольно скептически относились к открытию пансионата по соседству, – рассказывает директор учреждения Оксана Малафеева. – Мол, зачем они вообще нужны, ведь у каждого второго есть своя семья, дети. Но потом отношение изменилось. Люди поняли, что жизнь может сложиться по-разному, и пансионат неплохой, а порой и единственный вариант устроить человека в старости. Тем более что мы стараемся создать условия, приближенные к домашним.

ДЛЯ ДУШИ И ТЕЛА
В пансионате есть и процедурный кабинет, и медработники, которые и уколы делают, и массаж, и лечебной физкультурой со стариками занимаются. А если душа болит и сердце щемит, то с ветеранами поговорит психолог. Для постояльцев предусмотрено пятиразовое питание. Более того, пожилые люди имеют возможность заказывать к завтраку, обеду и ужину то или иное блюдо. Комнаты рассчитаны на два, три, максимум четыре человека. В специально отведенной зоне отдыха можно пообщаться с соседями, порисовать или почитать. 
Жители могут выходить за территорию пансионата, ходить в магазин, гулять по селу. А тем, кому без дела не сидится, тоже могут найти занятие по душе: одни двор подметают, другие за цветником ухаживают. Летом желающие ездят в лес – собирают землянику и лечебные травы. Среди постояльцев даже свой рыбак имеется, который регулярно пополняет меню в столовой свежей рыбкой, ведь неподалеку от Романовки есть несколько прудов. Зимой этот же мужчина мастерит из картона и старых открыток замечательные шкатулки, которые потом дарит знакомым. 
А один из жителей именно в пансионате открыл в себе певческий талант и сейчас получает грамоты и призы за победы в самых разных творческих конкурсах. К праздникам в пансионате обязательно готовят концертные номера, в которых заняты все – и сотрудники, и подопечные. 
Зимой пожилые люди не только помогают убирать двор, но и лепят из снега скульптуры и раскрашивают. Да такие красивые, что Шенталинский пансионат уже несколько лет подряд лидирует в районном конкурсе снежных фигур «Зимние кружева». 
Дружат старики с воспитанниками детского приюта, что находится по соседству, в том же селе Романовка. То приютские ребята к ним на праздники с подарками приедут, то насельники пансионата – к детям. И тем и другим такая дружба в радость: старикам внучат не хватает, а детям – бабушкиного и дедушкиного тепла…
А те, кто по состоянию здоровья не может вести активный образ жизни, тоже не скучают: для их досуга предусмотрены настольные игры, телевизор и аудиокниги. Есть здесь и незрячие постояльцы, есть и неходячие. И судьбы у всех разные. Например, у одного из сельчан, сгорел дом. Сам он чудом уцелел в пожаре, но оказался прикован к постели. Так он и попал в пансионат. А уже здесь, после грамотного ухода и медицинских процедур, смог сесть. Был лежачим, стал сидячим. И теперь разъезжает по коридорам на коляске. 
– Без помощи сотрудников пансионата я бы не поднялся. Наверное, и вовсе умер бы, – признается мужчина.

Директор пансионата в Шентале Оксана Малафеева (во втором ряду вторая справа) и её коллектив – люди редких душевных качеств. Для ветеранов все эти милые женщины стали родными. 

ПОМОГАЕТ ЖИТЬ ЛЮБОВЬ

– А ведь и на склоне лет у людей любовь случается, – поделились сотрудники Шенталинского пансионата. – Совсем недавно жила у нас возрастная пара. Они здесь познакомились и расписались. Мы им отдельную комнату выделили. Пять лет вместе прожили. Оба вдовцы, он – бывший фронтовик, школьный учитель и активист. Командир. Он и здесь продолжал командовать, давал нам указания. 
А она тихая, скромная женщина. 
И вот они друг друга поддерживали. Он ей обеды из столовой приносил, в магазин сельский ходил за покупками, очень опекал. А когда умер, и она вслед за ним ушла. Всего на несколько месяцев пережила супруга. Мы думаем, что именно любовь продлевала им жизнь. 
Кстати говоря, первому директору пансионата, открывшему это заведение в 1996 году, Николаю Александровичу Емелину, в этом самом пансионате довелось закончить свои дни. Получается, что открывал он его и для себя тоже… 
А ведь тогда никто и не предполагал такого поворота судьбы. Но жена у Николая Александровича умерла, болезни одолели, и остался он на старости лет один. И тогда его преемница на этом посту Оксана Малафеева забрала Емелина в пансионат, чтобы был он накормлен-напоен, ухожен. Вот вам и ответ на вопрос, нужны ли нам пансионаты для пожилых. Ответ, данный самой жизнью.

* * *

Оксана Малафеева, директор ГБУ Самарской области «Шенталинский пансионат для ветеранов труда»:
– Ни один из наших подопечных не оказался здесь случайно, – подводит итог директор. – У кого-то семья в аварии погибла, кто-то всю жизнь за больной матерью ухаживал, поэтому и не женился, а потом из-за болезни утратил способность к самообслуживанию, а кто-то стал инвалидом, обгорев в пожаре. В общем можно сказать, что каждого жителя пансионата привела сюда жизненная трагедия. И наша цель – обогреть этих людей, окружить вниманием и заботой и наполнить их существование новым смыслом.

* * *

Судьбы людские 
Почти у всех постояльцев позади нелегкий жизненный путь. Кто-то охотно вспоминает свою молодость и прежние годы – жизнь до пансионата, а у кого-то былое вызывает острую боль, как незаживающая рана.

Виктор Иванович Гриднев, работал на заводе имени Фрунзе:
– За свою жизнь трудился монтажником, фрезеровщиком и токарем. Жена рано умерла, тяжело было с ее смертью смириться... Позже переехал к матери – нужно было за ней ухаживать. Но однажды, когда я возвращался поздно вечером домой, на меня напали бандиты, избили до полусмерти и ограбили. С черепно-мозговой травмой я попал в больницу. В больнице оказалась и моя мама, которая несколько суток не могла меня найти и из-за этого слегла. Мама умерла у меня практически на руках. Остался я один, а после травмы не мог работать, в результате оказался здесь… Однажды напевал песню, и мое пение услышала психолог Анастасия. Она попросила спеть что-нибудь еще, а затем исполнить песню на концерте, со сцены. И теперь я пою не только на праздниках и концертах, но и участвую в творческих фестивалях и получаю за свое исполнение дипломы.

Лидия Николаевна Новикова, инвалид первой группы, незрячая:
– Родом я из Тульской области, из многодетной крестьянской семьи. Сызмальства привыкла к тяжелому труду. Работала в кузнечном цехе, токарем-револьверщицей, крановщицей на стройке. Ударница коммунистического труда. Бойкая была и активная, работала и песни пела. А потом здоровье подводить стало, и осталась я на старости лет одна. За мной социальный работник ухаживала. Посоветовалась я с ней и решила, что пора переезжать в пансионат. Сейчас нисколько не жалею о своем решении – здесь спокойнее: мы все ухожены и под постоянным присмотром.

Надежда Васильевна Чикашева, бывшая доярка:
– У меня муж умер, жила одна. После инсульта слегла, и меня сюда на носилках доставили. Сначала и не ходила вовсе, потом реабилитация помогла – потихоньку начала вставать, ноги разрабатывать. По чуть-чуть увеличивала расстояние, которое могла пройти. Теперь передвигаюсь по всему зданию с помощью ходунков.

Геннадий Павлович Круглов, работал мастером на ВАЗе:
– По специальности я дипломированный зоотехник, окончил сельскохозяйственный институт. Вначале работал в колхозах и совхозах. Затем с семьей перебрался в Тольятти, трудился мастером по сборке на конвейере ВАЗа. Потом случилась беда. В одночасье потерял всю семью (плачет). К тому же перенес инсульт. 
И вот уже два года живу здесь. Живу хорошо, книжки читаю, спортом занимаюсь. На сотрудников обижаться не приходится, они молодцы. А вот на судьбу я в обиде...

Исламия Сыраевна Мутыгуллина, бывшая колхозница (переводит с татарского языка Розиля Агдасовна Шайхутдинова, медсестра):
– Я без дела не сижу. Вяжу шали, рукавицы, носочки, а потом дарю их людям. Своей семьи у меня не было – жила с родственниками, помогала им растить детей. Они меня и сейчас не бросают, навещают.

Марина ГОНЧАРЕНКО.
Фото Романа ГРАМОТЕНКО.


27.04.2024